На стоге сена ночью южной
Лицом ко тверди я лежал,
И хор светил, живой и дружный,
Кругом раскинувшись, дрожал.
Земля, как смутный сон немая,
Безвестно уносилась прочь,
И я, как первый житель рая,
Один в лицо увидел ночь.
Я ль несся к бездне полуночной,
Иль сонмы звезд ко мне неслись?
Казалось, будто в длани мощной
Над этой бездной я повис.
И с замираньем и смятеньем
Я взором мерил глубину,
В которой с каждым я мгновеньем
Все невозвратнее тону.
1857
|
|
My face turned upwards to the sky
One summer night I lay upon some hay
A lively close-knit starry chorus
Was flickering all around.
The mute earth, nebulous and dreamlike,
Rushed off without a trace
And I, like Eden's first inhabitant,
Faced night's gaze all alone.
Was it I hurtling into midnight's depths
Or was it crowds of stars that hurtled toward me?
It seemed as if a mighty palm
Held me suspended over the abyss.
And with a heart confused and stunned
I cast my gaze into the depths,
Whence sinking every moment deeper,
I never will return.
1857
|
